Сведения о Елизавете Петровне и Владимире Николаевиче Веревкиных из переписки с родственниками

СТОРОЖЕНКИ
Фамильный архив
Том третий
КИЕВ, 1907

(с.321)

Письма Михаила Николаевича Краснокутскаго к двоюродному его брату Владимиру Андреевичу Стороженку.
(1843-1860 гг.)

(с.511)

Дочери Петра Михайловича и Анны Михайловны Дараганов: Елисавета, Александра и Ева.

(с.529)

104.

Москва, 19-го сентября 1857 г.

…

(с.530)

…

   Из Петербурга известия следующия: свадьба Лизы была в Ивановском 2 сентября. На другой день молодые и все гости уехали в Петербург. 5-го был большой обед и вечеру матери у матери Веревкина в деревне около Петербурга, на коем была и Антонина Дараган, не ездившая на свадьбу. Туда ездил Дмитрий один. Молодые оставляют 20-го сентября, заезжают в Ивановское, приезжают к 25-му сюда и отправляются в Венев, где Веревкин купил и отделал дом. Анна Мих. с дочерьми приезжают в Тулу к 15-му октября; Петр Мих. с дочерьми приезжают в Тулу к 15-му октября; Петр Мих. уже возвратился с свадьбы и Мишель виделся с ним в Туле. Дмитрий за маневры получил Владимира 3-й степени. Зеленый был на свадьбе Лизы и поговаривают о том, что как бы не устроилась новая свадьба в семье Анны Михайловны.

…

(с.537)

108.

Москва, 16 апреля 1858 г.

(с.538)

…

   О семействе Анны Мих. я тебе, кажется, писал. Она сама тормошится в Туле, что иногда отражается на нас поручениями о покупке туалетных и гастрономических принадлежностей. Сегодня отправляется в Тулу транспорт вина, спаржи, конфет, трюфелей, башмаков и т.п. к 23-му числу, дню именин Саши. Будет бал. Лиза Веревкина ожидает родов осенью и на это время поселится с мужем в Москве. Он человек тщеславный, мелочный и без истиннаго благородства в поступках.

…

М. Краснокутский

Письма к Владимиру Андреевичу Анны Михайловны Дараган, урожденной Балугьянекой.

(с.578)

15.

Тула. 25 апреля 1857 г.

Добрый Владимир Андреевич!

   Сбылась и судьба Лизы, твоей кузины Бильки, Бишки, Либуши. Вся Малороссия, пол Москвы и четверть Петербурга были уже извещены о твоей помолвке с Варенькой, когда весть о том дошла до меня в Ивановское, чрез твое опоздалое письмо. В решительный час судьбы Либуши мысль о тебе стояла неразлучно с мыслью о будущности нашей общей любимицы. Мое первое слово, родственное и душевное к жениху Лизы, Веревкину, было: «Вы не можете мне не быть по душе, Ваше имя «Владимира Николаевича» для меня замечательно». Богатство вотчины Веревкина заключается в его Любви к Либуше. Он имел на предмет, в окрестностях Тулы, невесту с 1000 душами незаложеннаго имения; вся Тула, или, лучше сказать, все тульские маменьки отреклись любезничать с полковым командиром, зная его намерения, и сделанныя ему стороною предложения. Знакомство с Лизой, общая о нем выгодная молва – изменили его виды; сердце, увлечение пересилило все доводы и разсчеты разсудка, и сердце взяло верх над умом. Я с доверием в благородство души, в силу воли и теплоту сердца положила свою руку на моих детей, преклонивших колена пред благословившими их родителями. Чувство религиозности не вызвано минутными обстоятельствами внаружу в сердце Владимира Николаевича; он, кажется, с детства направлен к убеждению всякое дело начинать молитвою. Наружно он не дурен и не красавец. Не молод и не стар. 36-ти лет. Ума практическаго; сердца горячего; душа с увлечением. Любим сослуживцами. Лично известен храбростью и носит на себе отпечаток человека, бывшаго в кровавом бою Севастополя. Вот поруки счастья нашей Бильки, насколько вероятности могут обезпечивать судьбу человеческую. Веревкина я обняла горячо, (с.579) когда он просил меня венчать его в Ивановском, 2-го сентября и согласился без запинки ехать из-под венца с Либушой в той заслуженной карете, в которой ехали ея мать и отец, и в которой в 1848-м году я перевезла умирающего Петра Михайловича в благословенный, целительный уголок Ивановскаго. Отсутствие внешних потребностей тщеславной жизни меня успокаивает также немало насчет мне мало знакомаго жениха Лизы; но я знаю, что бедность в супружестве взвешивается не грошами, а чувствами и единомыслием. Образованием Веревкин пара Либуше. Молилась я Богу в горькие часы тяжких и неожиданных испытаний моей жизни, молюсь и теперь в час радости, в надежде и твердой вере в Его Промысел. Прощай, Володя, желаю и тебе прочнаго, продолжительнаго супружескаго счастья.

Твой друг и родственница

А Дараган.

---

16.

25 июля 1857 г.

  Сегодня день моей родственной переписки, перед обратным моим возвращением в Ивановское из Петербурга, куда вызвали меня дела будущности Либуши. Мне отрадно переслать тебе, Володя, письма выписки Веревкина к Либуше по поводу свадебных издержек. Счастлива я, что осуществляется мое желание иметь в зяте человека безкорыстнаго, прямодушнаго и исполненнаго христианскаго благочестия. С этими данными я твердо уповаю на семейное счастье нашей с тобою любимицы. Лиза все более и более привязывается к доброму Веревкину и пишет мне, что скучает его продолжительным отсутствием, которое должно кончится к 6 августа.

…

(с.584)

18.

22 июня 1858 г.

   Безчисленное число раз собиралась тебе написать, и останавливалась из за разных житейских хлопот; теперь должно быть опоздала новость, что Саша выходит замуж за Дмитрия Алексеевича Арбузова, бывшаго командира стрелков Царской Фамилии, и флигель-адьютанта. Теперь он стоит с полком своим, Тобольским, в Туле.

(с.585)

Сватовство это длилось почти с год, и пришло к концу 28-го мая, день их помолвки. Распространяться на этот предмет нахожу лишним. Саше 20-ть лет и настала пора речи Татьяны: «я, няня, не больна, я влюбена». Арбузов недурен собою, умен, опытен, положителен, ему 36 лет; имеет состояние и будущность служебную. Я теперь в Петербурге для заготовления неизбежнаго приданаго – посильнаго. Другая моя забота – приданное ожидаемому внуку; благодаря Бога, Либуша здорова, бодра, и счастлива ожиданием чувств матери. Зато Еванька нас эту зиму сильно озабочивала своим здоровьем; кашель с кровохарканьем в последнее время дошел до тревожных размеров; лето она проводит у Либуши в Веневе, где теперь и Саша, за моим отсутствием, а на зиму, по окончании свадьбы Саши в августе, и родов Либуши в сентябре, я уезжаю с Еванькой на юг Франции, до совершеннаго возстановления ея сил и здоровья.

…

(с.586)

19.

Конца 1858 г.

   Представляется случай поздравить тебя с сыном Либуши, мною нареченным Николаем; Либа сама кормит, хотя и не без утомления и истощения сил.

…

Письма к Владимиру Андреевичу его двоюродной сестры Елисаветы Петровны Дараган, по мужу Веревкиной.

(с.594)

5.

2-го мая 1857 г.

Добрый мой Володя!

   Посылаю тебе письмо, давно написанное и не отосланное к тебе по причинам, лишившимся теперь всякого интереса. Желаю, чтобы оно послужило тебе доказательством моей памяти о тебе хотя эта память никогда и не доходила до тебя. Переворот в моей судьбе изменяет многое. Желаю остаться тебе тем, чем была; прошу остаться моим другом, не смотря на то, что Господь посылает мне его на всю жизнь в человеке, совершенно чужом, но который скоро станет для меня самым близким. Владимир Николаевич Веревкин часто говорит о тебе; он тебя хорошо знает, любит, ценит. Изгладился ли он из твоей памяти? Знаешь ли ты, что и кто твой бывший товарищ, будущий мой муж? Ты искал жену, похожую на меня, я не искала мужа, тебе подобного, хотя душевно радуюсь, что нахожу во Владимире Николаевиче много сходства с тобою. Это сходство состоит именно в его чувствах к нашему семейству: он, как и ты, родственный человек.

   Я не смею сомневаться в его любви; он для меня пожертвовал желанием матери, советами родни, своими собственными привычками, правилами, взглядами на жизнь, которая до сих пор для него имела значение самое практическое, покойное, расчетливое. Он убедил мать позволить ему чувствовать, а не считать, успокоил всех и себя, и так радостно, так доверчиво смотрит на меня, так уверовал в силу своей любви, в свое счастье, что я не могу не соглашаться с ним. Я была больна с неделю – он не отходил от меня и в эти дни его горячее сердце, его нежные ласки, его коленопреклонения (он не боится их) убедили меня, что я мечтала не о невозможном. Не стою я, может быть, этой мечты; заслужить ее, отблагодарить за действительность – теперь мое единственное желание. Он знает, что любить его, как он любит меня, я еще не в состоянии, но он говорит, что будущность его в моих глазах, что эти глаза сулят счастье и любовь тому, кто будет добиваться этого. Он не ошибется, даст Бог. Молились мы много: Владимир серьёзно набожен; помолись и ты с ним, друг мой. Ты лучше нас знаешь, что надо для счастья мужа и жены. У Веревкина, кроме службы, деятельности и желания труда, нет ничего, чем бы обеспечить нашу жизнь. Он уверяет, что жена не стеснит, а облегчит ему жизнь; жить мы (с.595) будем очень скромно и тихо в 50 верстах от Тулы, в гадком городишке. Он хороший хозяин, любит жизнь семейную, - и теперь сильно хлопочет устроить мне уголок со всеми возможными удобствами, чтобы вознаградить меня за те развлечения, балы, выезды, от которых я так добровольно отказываюсь. Владимир твоих лет, но он моложав на вид и душа его такая же. «Меня одно беспокоит», говорит он мне часто, «буду ли я в состоянии удовлетворить Вас умственно и нравственно; военная жизнь часто убивает образовательныя стремления – приймемся вместе за книги; когда жена молода и проч., муж ее любит, она должна действовать благотворно на него, - под ея  влиянием он должен идти вперед; будем усовершенствовать друг друга». Владимир горя, вспыльчив; я не боюсь этого: доброта свойственна женщине; перед крутым, пылким врагом она становится еще добрее и в этой противоположности состоит ея сила. Владимир желает поддаться мне в этом отношении, а я рада, что у него характер обозначенный, твердый: он и мне поможет не гнуться, а стойко глядеть на жизнь. Да поможет нам Господь в наших добрых желаниях и намерениях! Увижу ли я тебя, добрый брат мой, до 2-го сентября? 16-го мая мы будем в Москве; планы мы делаем; на сколько они сбыточны, не знаю, а потому не говорю о них. Решительно ответь, Володя! Если б ты знал, как я молюсь, что б это да, которое вырвалось у меня невольно из души при виде смущения и сердечной тоски почти что незнакомаго, чужого мне человека, - составило бы счастье того, кто его вызвал; - ты бы знал, что и ответ нелегко обходится. Тоска Владимира прошла и перешла в мою душу. Он давно счастлив; я только что начинаю думать об этом счастьи и, вероятно, продумаю всю жизнь, как сохранить его. Обнимаю тебя и остаюсь навсегда друг и сестра

Лиза.

---

6.

7-го декабря 1857 г.

   Давным-давно писала я к тебе, любезный и добрый друг Володя, справлялась о твоем житье-бытье в Харькове; ты не был тогда еще отцом семейства и цель моего письма была узнать о здоровье Вари. Писала тебе из Ивановскаго Лиза Дараган, но она ответа не дождалась, а Лиза Веревкина узнала вскоре после своей свадьбы, (с.596) что Бог дал тебе сына! Собиралась не раз уже поздравить тебя и Варю, и высказать вам мое сочувствие к вашей радости, но день за днем, при перемене обстоятельств, уносил мое намерение писать.

   Четверть года пронеслась над днем, которым отделилась я то моей семьи, но я по старому верна моим первым привязанностям, привычкам, чувствам, и вот почему берусь за перо, чтоб написать тебе, друг Володя, как будто бы дни, а не месяцы прошли с тех пор, как я писала тебе в последний раз. Ты узнал от Maman подробности нашего семейного съезда в Ивановском. Ответ твой на письмо Maman мы получили только на днях в Туле, а потому думаю, что ты, не имев известий от нас, будешь рад получить весточку их родной семьи. Ровно месяц назад после свадьбы, т.е. 2 октября я опять была в Ивановском; пробыв там 3 дня, а в Москве десять, мы 15 октября прибыли в Тулу, где я и осталась у папы, пока Владимир хлопотал о моем устройстве и помещении в Веневе. В Веневе я была всего неделю, потому что приезд Maman и сестер вытребовал меня опять сюда; но в эту неделю я убедилась, что мой прелестный уголок придется и мне по сердцу и нраву. Переезжаю я туда окончательно завтра, чтобы пробыть там до праздников. Близость Тулы сливает наши два хозяйства в одно, и мы совершаем разделяющие нас 45 верст по мере сил и возможности. Владимир, соглашаясь со мною, что я с ним на веки нераздельна, а что обстоятельства не всегда так благоприятны в отношении близости моей семьи, дает мне безсрочные отпуски, которыми я пользуюсь радостно, может быть, по тому, что не проходит дня без писем мужа и недели без его приезда. Зная, помня, как заживо затронул меня вопрос о твоем счастьи, Володя, вопрос, теперь уже разгаданный, я полагаю, что и ты желал бы знать от меня самой, счастлива ли я своим последним счастьем. А потому скажу откровенно: да, потому что любима более, чем я даже ожидала. Я только и требовала от жизни любви неограниченной, сильной, святой; и бог дал мне найти ее в добром сердце моего Владимира.

   Не стану делать описаний идиллических: хочешь заглянуть в наш быт, в наш мирный уголок, - тебе всегда сердца наши настежь, в перо мое берется описать просто, что и как есть. Мой муж любит тебя очень, по всем моим рассказам, и называет тебя моим лучшим другом до него. Я вполне согласна с этим, и храня в памяти твою дружбу и всегдашнее внимание ко мне, желала бы очень, чтобы расстояние не разлучило совершенно наши жизни, а чтобы и ты и я отзывались от времени до времени на голос сердца, чувствуя, что то голос не притворный, а истинный интерес друг к другу. Напиши мне, что твой сынишка. Каков молодец, на кого из (с.597) вас похож? Ведь он меня в старухи прочит, в тетушки произвел. Обними и расцелуй его за меня. Что делает Варя? Как хорошо, что она взяла на себя все заботы и труды первоначального воспитания; они вознаградятся сторицею. Дай то Бог и мне дожить до таких забот! Что сказать тебе о моей домашней жизни? Домик наш – уголок прелестный, une bonbonniére. C’est gracieux, сoquet, d’une simple élégance et digne de toute ville autremente conditionnéу que Veneff. Дом наш делится на две половины: одна казенная, без всякой роскоши, даже без крашенных полов, - это столовая и кабинет мужа, где он хлопочет и трудится с военной семьей. Другая моя, или скорее наша, куда ни одно приказание, ни одно служебное отношение не переступают через порог, и где повсюду видна заботливая любящая рука, которая сделала больше, чем нужно для спокойствия и удобства жизни жены. Все наши удовольствия сосредоточены ради обстоятельств в домашнем быту, а потому Владимир и придал ему сколько мог роскоши и убранства, чтобы глазам моим не надоело смотреть и радоваться. У меня рояль Вирта, красок, нот, книг, цветов запас огромный. Bien souvent étedue sur ma couchette, j’abandonne mon livre pour me laisser aller aux rêves de la réalité. Je suis des yeux les rayons de soleil qui pénétrent à travers mes rideaux roses baissés et qui rejaillissent de cette teinte sur les plantes et les fleurs qui garnissent mon réduit, sur les belles couleurs du moelleux tapis étendu à mes pieds et sur tous les objets de la chamber leurs donnat un relief artistique. Je rêve à tout ce que m’entoure, сar dans tout cela il y a beaucoup d'amour, beaucoup de calme gaieté. Et puis arrive mon mari, et tout vieux mari qu’il est, il me débite de ces languages flatteurs aux quels nous autres femmes nous nous laissons toujours prendre. Et d’une conversation dérasionnable nous passons à la raison, nous ouvrons franchement l’un à l’autre nos pensées, notre passé, nos plans et nos désirs pour l’avenir. Ты знаешь, что первый подарок моего жениха был браслет, изображающий георгиевскую ленту и крест, - soi-disant за храбрость. Я благодарю вседневно Бога за эту минутную храбрость, которою соединилась моя жизнь с жизнью умнаго, добраго человека. Владимир понял, что для моего полнаго счастья нужно ему сделаться братом моим сестрам и сыном моим родителям; он и не отделяет меня от первых привязанностей, а сам вошел работником в семью, как он говорит.

   Мама едет 15-го декабря в Петербург с Сашей на месяц, Ева останется у меня; в расположении нашего дома была им назначена постоянная квартира; я рада, что моя девочка будет у меня под крылышком. Праздники мы проведем с папой, который рад, что его старшая дочь останется, даст Бог, у него дома под рукою. Что (с.598) сказать тебе еще? Миша надел аксельбанты, Ваня ефрейтор; учится хорошо. Саша похорошела очень и совершенно благоразумная, серьёзная девочка. Ева также славная крошка, хворает немного по временам; балуема и любима всеми; выросла, вытянулась порядочно. Новая моя родня приняла меня в свою среду с теплым родственным чувством. Владимир улыбался только, видя, что его выбор одобрен, и платил мне удвоенной нежностью за перемену мыслей в мою пользу тех, которые за него считали и разсчитывали. Владимир счастлив, я это знаю, я это чувствую, а это убеждение составляет и мое счастье. Он находит, что с его Лизой нет горя на свете, и дай Бог, чтоб эта вера ему осталась. Ты, друг Володя, вспоминаешь же когда-нибудь о старой Бишке? Скажу тебе, что говорят другие: она весело и прямо смотрит на жизнь с обыкновенной верой в любовь и дружбу. Впрочем, твоей дружбе я всегда верила и эта мысль так укоренилась, что я не могу и теперь отбросить ее. Вот причина моего длиннаго, откровеннаго послания; не взыщи. Ce n’est pas d’un vieux roman, detachée, c’est un simple bonjour, comme on le dit au XIX siècle. Bonjour done, mon cher et bon cousin, et puisse ce bonjour te faire un peu du plaisir que j’ai à te l’adresser.

   Обнимаю Варю, тебя и Андрюшу. Я не навязываюсь на ответ, не завязываю регулярной переписки, а оставлю за собою только неотделимое право справляться о вас всех, когда душа того потребует, а также и напоминать о той, которая вас любит искренно, родственною.

Лиза Веревкина.

---

7.

Веневъ, 20-го iюня 1858 г.

   Не знаю, добрый друг и брат Володя, я ли первая сообщу тебе радостную весть о помолвке Саши. Но как бы то ни было, а писать о чем-нибудь другом, не говоря сначала о счастливой невесте и ея славном женихе, мне невозможно. И потому скажу тебе, что судьба улыбнулась Саше; ея сердечко давно уже втихомолку билось на встречу тому человек, который избрал ее. Арбузов, друг и приятель моего мужа и сослуживец его по дивизии, - тебе тоже не совсем чужой человек. Не знаю, помнишь ли ты его, как корпусного товарища, и какую память оставил он по себе; теперь же он человек положительный, с характером, умный, добрый, приятный в общежитии, веселого нрава, - нам всем по душе. Богатство не (с.599) должно бы причисляться к другим серьезным данным счастья, но когда оно есть у мужа, при искренней взаимной любви, оно приятно и весьма. Сашин жених имеет состояние, а с ним возможность жить, не стесняясь службою и служебными отношениями. Это также хорошо, и нам остается только радоваться и благодарить Бога за ту участь, которая выпала Саше на долю. Что ты порадуешься с нами, это верно, а потому, не зная, писала ли к тебе Maman, и зная, что Саше теперь не до писания, беру на себя эту приятную обязанность. Тут ты верно улыбнешься, а, может быть, и разсмеешься, в все таки повторяю, что мне приятно писать тебе, мой добрый брат Володя, как будто бы я принимаюсь снова за дружескую старинную беседу нашу, за ту неумолкаемую, неисчерпаемую болтовню, которая велась между нами о том, о сем, а больше ни о чем. Если бы эта болтовня допускалась в письмах, я писала бы тебе часто; но что хорошо на словах, то часто бывает тягостно, скучно, несносно в письмах, а потому я долго, радостно болтала бы с тобою о моей тихой, скромной жизни, и не нахожу в этой жизни чем бы наполнить страничку в нашей ленивой переписке. Стороною я имела весточку о тебе и Варе. Скажи, что значат эти неприятности, о которых упоминали Краснокутские? Что разсердило тебя? Правда ли, что ты хочешь или хотел оставить университет? Напиши мне, на чем остановился ты, доволен ли или нет, и что предвидится в будущем. Maman уехала на два месяца в Петербург и Ивановское для хлопот и забот о Саше, оставя девочек у меня. Здоровье Евы в последнее время было весьма неудовлетворительно. Лето в Веневе равняется деревенской жизни и, даст Бог, однообразие, аккуратность этой жизни помогут её трудному росту и развитию. Саша остается вблизи моего милаго, который навещает нас часто; судьба их решилась 11-го мая у меня в саду и потому оба они любят мой милый уголок. В конце августа мы переезжаем в Тулу, где 16 сентября назначена свадьба. А там вскоре и мне предстоит радость подарить Maman счастливым днем, пожаловать ее в бабушки! Ты уже знаком с этим счастьем; у меня же и Вольдемара сердце трепетно бьется ожиданием. Поцелуй от меня моего племянника; я очень рада, что его ручонки тянуться к портрету; пожалуйста развивай его способность любить меня. Обнимаю Варю и тебя, мой друг, и передаю вам наш дружеский привет.

Лиза Веревкина.